Ночь была темной. Только одинокие желтоглазые фонари подмигивали с ехидной улыбкой. Темнота есть тайна, никогда не знаешь, что таит в себе новый поворот, новый шаг, фактически, в неизвестность.
Асфальт блестел от пятиминутного недавнего дождя, благодарно принимая на себя тихие шаги. Окна не горели светом, мягкая тьма была продолжением уличного праздника ночи. Где-то вдалеке слышались голоса редких прохожих. Бездомные коты просящее жались к стенам близлежащих домов.
Ты шел домой, как всегда упустив время сумерек. Улыбался котам, ведь ты чувствовал их родными. У тебя есть дом, есть семья, деньги, но ты бездомен. Парадокс. Душа твоя не нашла пристанища, не знает, где ей преклонить усталую голову, на чье дружеское плечо.
Ты дружелюбно жал лапы животным, понимая, каково это – холод и кромешная тьма впереди, когда ты не уверен в завтрашнем дне, и, элементарно, в завтрашнем себе. Кто ты будешь завтра? Тупая боль сжимает трепещущую, бьющуюся в судорогах сердечную мышцу. Ты не знаешь. Никто не знает.
И вот дверь твоей квартиры. Тоска. Достаешь тяжелый ключ с множеством брелоков. Поворачиваешь его один раз. Для чего я иду? Куда? Проворачиваешь дважды. Кто я?
Аккуратно открываешь стальную дверь, чтобы не шуметь, чтобы не разбудить ту, что не мучают печаль по детству, по сладкой наивности, по привкусу нежной свободы, по тому времени, когда не болело сердце.
Тихо-тихо проходишь в комнату. Садишься к окну, достаешь сигареты. Да, Она не разрешает курить. Что за черт. Вертишь в руках никотиновую смерть, крошишь табак. Пять минут. Встаешь и выходишь из квартиры, осторожно закрыв за собой дверь. Душно тут, тоскливо.
Где-то недалеко есть парк. Идешь. Кругом тишина, даже автомобильные шины не шуршали по еще не успевшему подсохнуть укатанному раствору гудрона и щебня. Жизнь замерла, и редкие яблони, казалось, заснули, а может, задумались, иногда роняя с ветвей недозрелые плоды.
Ты лег на влажную траву, в темноте казавшуюся практически черной. Вдохнул полной грудью свежий воздух и выдохнул из себя городской смог. И снова. Снова. Успокоился. Какая-то непонятно-летящая нега наполнила и обволокла снаружи. С грустной улыбкой вспомнил ты рыжего кота с чуть погрызенным левым ухом – видел недавно около своего дома. Вспомнил то, что обычно забывают. Память услужливо подавала на большом фарфоровом блюде картинки-кадры из прошлого. Лес. Реку. Деревенский уютный дом и сытую кошачью семью.
Снилось тебе, что кошачий рай открывает для тебя двери и, что ласково улыбаются усатые и мурлыкающие ангелы. Ты подумал: «Это ведь самый лучший сон, что когда-либо терзал мое больное подсознание».
А утром Она , выходя из дома, увидела рыжего незнакомого кота с грустными янтарно-медовыми глазами. Сказала сама себе: «Развелось. Зоопарк».
И ты просто услышал это.