Можно контролировать эмоции, но не биение сердца.
Как штрихи кардиограммы моя жизнь, моя температура.
Страх и совесть нагло переспали на моих глазах больных.
Совершенно очевидно не подходит здесь моя кандидатура
На роль главной одураченной многодневными дождями синевы.
Разве плохо видно сквозь туманное разбитое стекло трамваев
Пожелтевшую листву и дрожащие замкнутые руки за спиной?
Все настолько четко расплывается и катится от разорванного края
К замороженному краю побледневшей, посеревшей от оков
Земли, что носит нас под нашими ступнями по своей мечте,
Измученной давным – давно грозой и терриконами судьбы.
Страх и совесть нагло переспали на моих глазах больных.
Совершенно очевидно не подходит здесь моя кандидатура
На роль главной одураченной многодневными дождями синевы.
Разве плохо видно сквозь туманное разбитое стекло трамваев
Пожелтевшую листву и дрожащие замкнутые руки за спиной?
Все настолько четко расплывается и катится от разорванного края
К замороженному краю побледневшей, посеревшей от оков
Земли, что носит нас под нашими ступнями по своей мечте,
Измученной давным – давно грозой и терриконами судьбы.