Можно контролировать эмоции, но не биение сердца.
Смотрю в толпу. Глупейше.
Хотела тишины – получила одиночество.
Полное мороза в -30 и колючего ветра.
Разбираться. В чем?
В себе?
Да разве важно кому-нибудь?
Да разве нужно кому-нибудь?
Вопросы студят и без того заторможенные действия.
Ноябрь убил во мне меня ту.
Что хотела солнца и луговой зелени.
Ноябрь возродил во мне ту.
Что всегда хотела крови и пощечин.
Любви.
Этой странной химической реакции организма.
Время перемен проходит совсем болезненно.
Настолько, что бить кулаком в стену.
До синевы ладоней даже приятно.
Настолько, что рифмы я потеряла.
В одну из таких сиреневых ночей.
С давящими стенами.
Настолько болезненно, что я опять завела сетевой дневник.
Да что там, я даже регулярно туда пишу.
Убиться бы. Да жалко.
Кого тогда будут ненавидеть? О ком скажут: «Та, что была там-то с тем-то»?
Жалко этих безмозглых 17 лет.
Жалко их потерять.
Я была бы слишком самоуверенна, чтобы сказать, что жалко тех, кто потеряет меня.
Может быть и жалко.
Вот знать бы наперед свои будущие 7 месяцев.
Да никогда не была фаталисткой; делала все сама.
Сама билась головой в двери,
Сама пробивала себе путь.
Не ища легких путей, всегда имела приключения.
Спокойно – скучно.
Скука – смерть.
Умирать? Ну уж нет.
Не дождетесь. Я слишком больна на голову.
Чтобы упустить еще пару тысяч случайностей.
Слишком холоден ноябрь.
Слишком тепел декабрь.
Чтобы закончить так просто.
Опять же не хочется краткости.
Стены вот давят снова.
Снова болит голова.
Да что там.
Жить можно.
Извечные вопросы: «Как дела?»изводят.
Глупо. Слабо
Виден интерес к моей линии. К моей жизни.
Ха.
Посмеяться над собой не грех.
Смех мой уже давно наполнился ядом.
Цианистым калием.
И все-таки я сама себя убиваю.
Разве для этого нужен еще кто-то?
Я же вечно обхожусь сама собой.
Иногда это раздражает.
Иногда умиляет.
Никогда не радует.
Зверь-одиночка, кусающий протянутую руку.
Как бы доброжелателя.
Да какого черта?
Я вижу вас насквозь.
Кто-то хотел добра, отрицая зло?
Дорогой, пересмотри свои принципы.
Заржавели.
Загнили.
Сдохли, как плешивые псы под забором.
Да и мы с тобой сдохнем.
Звери мы с тобой. Отродья дьявола.
Потомки тьмы.
Я никогда не несу чушь, ты знаешь.
Даже в полном моем бреде можно найти что-то важное.
Что-то свое.
Но никто искать не хочет.
Минус только к плюсу.
Осталось понять, кто из нас больше белый пушистый кролик.
Знаете, наверное, не я.
Догадаетесь почему?
Хотела тишины – получила одиночество.
Полное мороза в -30 и колючего ветра.
Разбираться. В чем?
В себе?
Да разве важно кому-нибудь?
Да разве нужно кому-нибудь?
Вопросы студят и без того заторможенные действия.
Ноябрь убил во мне меня ту.
Что хотела солнца и луговой зелени.
Ноябрь возродил во мне ту.
Что всегда хотела крови и пощечин.
Любви.
Этой странной химической реакции организма.
Время перемен проходит совсем болезненно.
Настолько, что бить кулаком в стену.
До синевы ладоней даже приятно.
Настолько, что рифмы я потеряла.
В одну из таких сиреневых ночей.
С давящими стенами.
Настолько болезненно, что я опять завела сетевой дневник.
Да что там, я даже регулярно туда пишу.
Убиться бы. Да жалко.
Кого тогда будут ненавидеть? О ком скажут: «Та, что была там-то с тем-то»?
Жалко этих безмозглых 17 лет.
Жалко их потерять.
Я была бы слишком самоуверенна, чтобы сказать, что жалко тех, кто потеряет меня.
Может быть и жалко.
Вот знать бы наперед свои будущие 7 месяцев.
Да никогда не была фаталисткой; делала все сама.
Сама билась головой в двери,
Сама пробивала себе путь.
Не ища легких путей, всегда имела приключения.
Спокойно – скучно.
Скука – смерть.
Умирать? Ну уж нет.
Не дождетесь. Я слишком больна на голову.
Чтобы упустить еще пару тысяч случайностей.
Слишком холоден ноябрь.
Слишком тепел декабрь.
Чтобы закончить так просто.
Опять же не хочется краткости.
Стены вот давят снова.
Снова болит голова.
Да что там.
Жить можно.
Извечные вопросы: «Как дела?»изводят.
Глупо. Слабо
Виден интерес к моей линии. К моей жизни.
Ха.
Посмеяться над собой не грех.
Смех мой уже давно наполнился ядом.
Цианистым калием.
И все-таки я сама себя убиваю.
Разве для этого нужен еще кто-то?
Я же вечно обхожусь сама собой.
Иногда это раздражает.
Иногда умиляет.
Никогда не радует.
Зверь-одиночка, кусающий протянутую руку.
Как бы доброжелателя.
Да какого черта?
Я вижу вас насквозь.
Кто-то хотел добра, отрицая зло?
Дорогой, пересмотри свои принципы.
Заржавели.
Загнили.
Сдохли, как плешивые псы под забором.
Да и мы с тобой сдохнем.
Звери мы с тобой. Отродья дьявола.
Потомки тьмы.
Я никогда не несу чушь, ты знаешь.
Даже в полном моем бреде можно найти что-то важное.
Что-то свое.
Но никто искать не хочет.
Минус только к плюсу.
Осталось понять, кто из нас больше белый пушистый кролик.
Знаете, наверное, не я.
Догадаетесь почему?
-
-
07.12.2009 в 20:10Знаю, что на свете ты менее всего хотел бы читать сие строки от меня, если, конечно, еще помнишь, что на свете было такое создание, как я. Странно, но когда Ты ушел - я не умер и, даже, почти нормально существую. Я не собираюсь вспоминать прошлое, как и искать предпосылки будущего. Многое изменилось за время моего молчания, хотел написать, но дикая боль и муки совести не давали, сейчас, наконец, решился. Странное чувство... Привычный холод души постепенно исчезает и каждый миг, проведенный с тобой теперь, вспоминается желто-золотистым медовым сиропом, стекающим тонкой радужной нитью на эту засохшую мышцу. К черту гордость, или что-то еще... Я делаю шаг в твою сторону и молю повернуться ко мне лицом.
Всегда твой, Haitoku No Honoo
-
-
18.01.2010 в 11:05P.S. Саш,прости но моя не удержаться xDDD
-
-
18.01.2010 в 15:34такой печальный пост, а ты)